Интервью - Правозащитники: в России погибших от домашнего насилия в 20 раз больше, чем заявляли в МВД

Сколько женщин в России каждый год погибают от домашнего насилия? На этот вопрос нашли ответ участники Консорциума женских неправительственных организаций. Изучив приговоры судов за 2018 год, они пришли к выводу, что за этот период пять тысяч женщин погибли в России от руки партнеров или родственников. Это почти две трети от общего числа убитых  женщин и в 20 раз выше цифры, которую приводило МВД.

Правозащитники проанализировали порядка двух тысяч приговоров за 2018 год из открытой системы ГАС РФ «Правосудие» по статьям об убийстве (ч.1 и ч.2 ст. 105 УК), убийстве в состоянии аффекта (ст. 107) и об умышленном причинении вреда здоровью, повлекшем по неосторожности смерть (ч. 4 ст. 111).
Выяснилось, что почти две трети (61%) убитых женщин погибли от руки партнеров или родственников. Это минимум пять тысяч женщин, если принять во внимание данные об убийствах Росстата (всего за 2018 год, по данным Росстата, были убиты 8300 женщин).
Пять тысяч убитых за 2018 год — это в 20 выше данных, обнародованных МВД, которое сообщало только о 253 таких случаях. При этом 61% — это показатель, соответствующий среднемировому уровню (58%), приведенному ООН.
Если говорить о числе погибших, для сравнения: во Франции в 2018 году от руки нынешних или бывших партнеров погибла 121 женщина, согласно данным профильной делегации генеральных управлений полиции и жандармерии. Феминистский коллектив Collectif Féminicides par compagnons ou ex, занимающийся подсчетом жертв домашнего насилия на основе данных СМИ, приводил данные о 119 убитых за 2018 год.
Обсуждаем новые данные об убитых в ситуации домашнего насилия в России с Сашей Граф — одной из авторов исследования, победившего в онлайн-хакатоне социальных дата-проектов «Прожектор-2021».
RFI: Как вам удалось проанализировать такое число приговоров за такой короткий срок?
Саша Граф: <…> В нашу команду благодаря хакатону попала Светлана Жучкова, аспирантка «Вышки», она также преподает курсы по дата-аналитике. Она написала программу, которая скачала нужным приговоры по нужным статьям из системы ГАС «Правосудие». Мы с коллегами определили ключевые слова и фразы в приговорах, чтобы по ним можно было вычленить те приговоры, где убитыми являлись только женщины. У нас получилась одна треть, что соответствует данным МВД, где убиты были женщины. Мы с коллегами не спали всю ночь, открывали эти приговоры, смотрели, что в них написано и определяли — домашнее это насилие или нет <…> для того, чтобы обучить программу.
К домашнему насилию мы относили насилие, которое проявляют либо родственники, либо партнеры. Под партнерами мы подразумеваем сожителей или супругов, а также бывших партнеров — когда речь идет о том, что женщина рассталась с человеком, а он продолжает ее преследовать в течение какого-то времени, а потом совершает убийство. <…>
Как вы объясняете такую разницу с данными, которые приводит МВД? Что вообще в России с официальной статистикой о домашнем насилии? Какие ведомства ее производят?
У нас нет закона о профилактике <домашнего насилия>, поэтому у нас нет прозрачных механизмов сбора этих данных. Цифра, которую приводит МВД за тот же 2018 год, — они говорят, что были убиты 253 женщины <в ситуации домашнего насилия>. Мы подозреваем, что это число убитых именно мужьями, где брак был официально зарегистрирован. Об этом же говорит наше исследование, потому что одно из самых частых слов, которое встречается в приговорах о домашнем насилии — это слово «сожительница». «Сожительница», «ссора», «ревность». Еще слово «табурет», потому что обычно это происходит на кухне.
Этой статистикой должно заниматься МВД, и оно периодически приводит какие-то цифры. Но они не вызывают доверия, потому что нам не объясняют, как собираются эти данные. Точно так же сотрудники НКО — как мы, так и наши коллеги — мы собираем собственные данные, но они основаны на тех, кто обращается именно к нам. Сутью нашего исследования было изучить приговоры, посмотреть по фактам. Потому что приговор — это факт, и его нельзя отрицать.
Те данные, которые вы приводите, это совершенно новые данные, которые раньше нигде — никаким ведомством и никакой организацией — не озвучивались?
Да, это так. Мы не могли десятилетиями дождаться от МВД, поэтому мы их взяли сами. Мы знаем о международном докладе ООН как раз 2018 года о насилии от родственников и от партнеров. Россия в этом исследовании не участвовала никогда. Мы знаем, что средний процент <женщин, убитых в результате домашнего насилия, среди всех убитых женщин> — это 58%. Самый высокий в странах Африки — 69%. Самый низкий — в странах Европы — 38%. <…> То, что мы видели <в России>, соответствует международному уровню.
Если взять всех убитых в России людей — не только женщин — какой процент погибает от домашнего насилия?
От общего количества убитых мужчин и женщин — женщины, погибшие от домашнего насилия — это 18,8%. Тут нужно понимать, что мы смотрели именно по женщинам. Мужчины тоже есть. Но мы не занимались исследованием убитых мужчин, потому что мы работаем с женщинами, и подавляющее количество тех, кому нужна помощь — это женщины.
Если сравнить с другими странами, возможно со странами СНГ, 61% — насколько это много или мало?
Очень сложно говорить о том, много это или мало, это все-таки жизни реальных женщин. Когда МВД нам говорило, что 253 женщины «всего» умерли, для нас такое заявление было очень неэтичным. Что значит «всего» 253 женщины? Если бы их и правда было всего 253, это женщины, которые не должны были умирать, которым должны были помочь.
Если сравнивать с Африкой, у нас меньше <убийств>. Если сравнивать с Европой — у нас много. Что мы успели сделать за два дня, в чем мы точно уверены, мы выложили. Мы будем продолжать наше исследование, планируем опубликовать его в марте. Возможно, этот процент вырастет. Нам интересно еще посмотреть именно коэффициент. Мы сейчас знаем, что у нас около пяти тысяч умерло женщин <в результате домашнего насилия> в 2018 году. Интересно посмотреть по количеству по другим странам, посмотреть сколько это на сто тысяч населения. Все это нужно сравнивать.