Трудности перевода

В начале февраля в Париже будет объявлен 10-ый лауреат премии за лучший литературный перевод с русского языка на французский. Эта премия стала первой такого рода, и за эти десять лет можно было наблюдать, как и в некоторых других странах создаются подобные конкурсы. А в 2012-ом году такая премия учреждена в Москве, под названием Read Russia («Читай Россию»). Во Франции она называется « Prix Russophonie ». И в этом году меня попросили стать одним из членов жюри.
Début février 2016, à Paris, sera décerné le 10e prix pour la meilleure traduction littéraire du russe vers le français. Premier du genre, ce prix a depuis inspiré de nombreux autres pays. En 2012, c’est à Moscou qu’est créé sur ce modèle un prix international de la meilleure traduction d’une œuvre écrite en russe, le prix
« Read Russia »
. Cette année, j’ai été invité à devenir membre du jury du prix français, le
« Prix Russophonie »
.
В принципе, все просто: участвуют в конкурсе переводы, опубликованные за год. В этот раз их примерно 60 — что, согласитесь, неплохо свидетельствует об интересе французского читателя к русской литературе. Каждому члену жюри, стоит, кажется, прочесть все, или хотя бы большую часть этих книг — в основном романы или повести. Затем, оценив качество перевода, при разногласии вступить в бой с другими членами жюри или, наоборот, с ними констатировать полное единогласие — и дело, как говорится, «в шляпе». Но все оказалось не так просто...
De prime abord, tout paraît simple: participent au concours toutes les traductions d’œuvres littéraires ou d’essai, publiées l’année précédente. On en compte environ 60 cette année. Ce qui, vous en conviendrez, témoigne d’un réel intérêt des lecteurs français pour les auteurs russes. En tant que membre du jury, il suffit donc de lire tout, ou au moins une bonne partie des livres sélectionnés, pour la plupart des romans. Ensuite, une fois évaluée la qualité des traductions, défendre son candidat préféré dans un affrontement impitoyable avec les autres membres du jury. Ou bien, si tout le monde est d’accord, le constater gaiement et le tour est joué ! Mais tout n’est pas si simple...
Теперь у меня с собой в сумке не одна, а несколько книг, которые я параллельно читаю. В летний отпуск, например, я брал чемодан, почти полностью забитый одними книгами. То есть, читаю один за другим переводы, претендующие на награду. Некоторые из них, кстати, стали сюжетом для «Заметок на двух языках». Когда я уже оказался в середине второй десятки этого списка, я вынужден был признать, что если я получил в основном большое удовольствие в процессе чтения самих произведений, то что касается оценки качества перевода, у меня накопилось больше вопросов, чем ответов. И в первую очередь такой: «Возможно ли оценить качество самого перевода?». И если ответ положительный, то «как можно определить, что один перевод лучше другого?»
Je me suis donc mis à lire des traductions les unes après les autres. Certaines m’ont d’ailleurs inspiré le sujet d’une de ces chroniques. Après le première quinzaine de livres, je me suis rendu compte que j’avais retiré beaucoup de plaisir à leur lecture, mais j’étais aussi forcé de constater que dans ma tentative d’évaluation des traductions, j’avais accumulé plus de questions que de réponses, plus de doutes que de certitudes.
На первый вопрос «возможно ли оценить качество самого перевода?» я, согласивший стать членом жюри, не задумываясь ответил положительно. Так что теперь уже отступать некуда. Остается ответить на второй вопрос «Как?». Конечно, как вы поняли, мы говорим о литературном переводе. И если отбросить переводы, которые просто неграмотно написаны на французском, и те, что не являются переводом, а, скорее, адаптацией текста, а также откровенную ерунду, которую иногда издают, то остается порядка 50 длинных текстов. Они все разные, потому что, разумеется, это переводы разных оригинальных произведений. Ведь было бы проще, согласитесь, если бы надо было сравнить между собой разные варианты перевода одного и того же исходного произведения!
En acceptant de devenir membre du jury, j’avais sans même y réfléchir répondu par l’affirmative à la première de ces questions: « Peut-on juger de la qualité d’une traduction ? ». Sur ce point, impossible de faire volte-face. Mais comment répondre à la deuxième question: « Comment déterminer qu’une traduction est meilleure qu’une autre ? ». Car il s’agit bien entendu de traductions de textes différents. Tout aurait été bien moins complexe s’il avait fallu juger différentes traductions d’un seul et même texte, n’est-ce pas ?
Как, например, понять, почему мне кажется, что один перевод лучше другого? Может потому, что переведенная книга сама по себе мне понравилась, а вторая показалось мне скучной? Но тогда есть опасение, что мы наградим не перевод, а само произведение. И, значит, мы наградим не переводчика, а самого автора.
Prenons un exemple: si une traduction me plaît plus qu’une autre, est-ce dû à la seule traduction ? N’est-ce pas en premier lieu parce qu’une des deux œuvres m’a paru plus intéressante, alors que l’autre m’a ennuyé ? Il y aurait donc un risque d’attribuer le prix à l’œuvre elle-même, et non à sa traduction ? Ne serait-ce donc pas dès lors l’auteur qui serait distingué, et non le traducteur ?
Может, стоит обращать больше внимание на «сложность» самого оригинала? Ведь мы пока еще не знаем, что значит «хороший перевод». Но уже возникает вопрос: среди «хороших» переводов какой их них заслуживает награду больше другого: перевод относительно «простого» текста, или перевод более «сложно» написанного оригинала ?
Ou encore: Faut-il prendre en compte la « complexité » du texte source, de l’original ? Nous ne savons même pas encore ce qu’est "une bonne traduction", mais l’on se pose déjà une autre question: parmi les « bonnes » traductions, laquelle mérite le plus le prix: celle d’un texte qui serait relativement « simple » à traduire, ou celle d’un original plus complexe ?
Но тогда как мы можем определить степень сложности текста с точки зрения переводчика ? Сложность в данном случае — это особенности стиля автора? Это употребление необычно сложных синтаксических оборотов? Или наличие редких или двусмысленных слов и выражений, и так далее? Можно ли вообще сравнить перевод рассказа Чехова или Тургенева с переводом романа Пелевина или Сорокина? Не говорю уже о переводах поэзий — а их несколько в списке номинантов… Если даже предположить, что мы сумеем определить некоторые критерии сложности оригинальных произведений и сочтём, что надо их учитывать в процессе оценки, то тогда, получается, в жюри должны быть люди, знающие русский язык? А это не так...
Comment évaluer le degré de complexité d’un texte littéraire du point de vue du traducteur ? La complexité, la difficulté de traduction, dans ce cas là, qu’est-ce que cela peut être: Le style de l’auteur ? L’utilisation de mots rares, de tournures syntaxiques recherchées ? ou bien encore l’ambiguïté, les multiples sens possibles de telle ou telle expression ? Et peut-on vraiment comparer la traduction d’un texte de Tchekhov ou de Tourgueniev avec celle d’un récit de Pélévine ou de Sorokine ? Et je ne vous parle même pas des traductions d’œuvres poétiques, et pourtant, il y en a un certain nombre dans la sélection du prix ! Et quand bien même, si nous arrivions à déterminer des critères permettant de noter la complexité d’un texte à traduire, et que nous considérions qu’il faille prendre en compte ces critères dans l’évaluation des traductions, cela ne signifierait-il pas que tout membre du jury devrait connaître le russe ? Or, ce n’est pas le cas...
Голова уже кружится, а вопросов еще очень много. Я помню, например, что во время встречи с писателем Владимиром Козловым мы прочли сначала на русском, а затем в переводе на французский один и тот же отрывок из книги «Гопники» — в переводе « Racailles ». На русском отрывок диалога между героями застал публику врасплох своей чисто-пацанской грубостью, и в зале царила тишина. А французский текст, не менее грубый по набору слов, вызвал у публики смех. При этом нельзя сказать, что перевод плохой. В данном случае разная реакция публики вызвана, скорее всего, разными уровнями чувствительности к регистрам языка и к самой описанной ситуации. То есть речь идёт о культурном факторе, а не о лингвистическом или смысловом. Но все-таки, согласитесь, что-то не так…
On a déjà la tête qui tourne à cause de tant de questions, mais il s’en pose encore beaucoup d’autres. Tenez, je me souviens qu’il y a quelques années, nous avons reçu l’écrivain Vladimir Kozlov. Lors de cette rencontre, nous avons lu un extrait de « Racailles » (en russe «Гопники») en russe et en français. Alors que l’extrait russe, très cru dans le choix des mots, avait inspiré au public russophone un silence embarrassé, la lecture en français avait presque provoqué un fou rire. Non pas qu’elle fut mauvaise, bien au contraire, mais c’est ici les limites de tolérances des auditeurs qui étaient différentes. Ils réagissaient différemment aux mêmes mots et à la même situation pour des raison culturelles plus que linguistiques ou sémantiques. Cela pose néanmoins question...
И как быть переводчику, который вынужден выбирать, какой аспект текста выделять в своих переводах. Например, если он переводит Довлатова. Наверное, он захочет переводить таким образом, чтобы читатель так же смеялся и переживал, как смеется и переживает русский читатель Довлатова. Одновременно он захочет в своем переводе отразить жесткие условия, который ставил себе сам писатель при написании рассказа. Например то, что у Довлатова в одной фразе не могут быть два слова, начинающиеся с одной и той же буквы.
 
И если представится, что перед нашими глазами два перевода: один очень смешной, но без учета пресловутой особенности текста, и другой, который написан с такими же стилистическими условиями, но не столь удачно передает юмор автора. Можно ли говорить, что первый перевод однозначно лучше, чем второй, потому что восприятие читателя более похоже на восприятие носителя языка оригинала ? А, может, и ровно наоборот? А, может, как раз нам не нужен один перевод, а несколько? Да еще с приложениями и примечаниями, чтобы уже все, что «непереводимо» стало наконец ясным ?
On pourrait aussi s’imaginer qu’un traducteur aie à choisir de mettre l’accent sur un aspect du texte plutôt que l’autre, étant dans l’incapacité de tout inclure dans sa traduction. Par exemple, se serait pour un récit humoristique de Sergueï Dovlatov. Il se trouve que cet auteur, un peu comme un Pérec, s’imposait des contraintes stylistiques parfois invisibles au lecteur, mais qui font partie intégrante de son style. Dans son texte russe, aucune phrase ne comporte deux mots commençant pas la même lettre. Quelle serait alors la meilleure traduction: Celle qui l’ignore et fait mourir de rire le lecteur, à l’instar de l’original ? Ou celle qui transpose la contrainte ou s’impose une règle similaire, au risque de perdre quelques miettes, ou voire une tranche entière de l’humour de l’auteur ?
Конечно, хотелось бы, чтобы во всех переводах было передано все, что только можно найти в оригинальном тексте. Чтобы в них была «искра Божья» как говорит Андрэ Маркович, гениальный переводчик «Евгения Онегина» Пушкина. Чтобы естественно передавались смыслы, звуки, ритм, музыка и атмосфера оригинала. Но если, как мы уже догадываемся, сложно определить даже критерии оценки качества перевода, то, по-моему, понятно, что нет абсолютного и идеального перевода. В поисках ответов я на этом сегодня закончу. Но предлагаю вам в одной, или, может, в нескольких будущих хрониках обращаться к самим переводчикам, чтобы вместе с ними, и начиная как раз с Андрэ Марковича, постараться ответить на все эти вопросы. До встречи!
Nous préférerions, bien sûr, qu'une traduction puisse partager avec le lecteur tout le texte source. Qu’on puisse y voir « l’étincelle divine », comme le dit André Markowicz, le génial traducteur d’Eugène Onéguine de Pouchkine. Nous aimerions que nous soient transmis tous les sens, tous les sons, toutes les musiques et atmosphères de l’original. Mais si, comme nous venons de le voir, nous sommes loin d’avoir établi des critères permettant de juger de la qualité d’une traduction, nous comprenons qu’il n’existe malheureusement pas de traduction parfaite ou idéale. Je m’arrêterai ici pour aujourd’hui. Mais je vous propose de poursuivre notre recherche dans une prochaine chronique, et pour cela de m’adresser aux traducteurs eux-mêmes, à commencer par André Markowicz. A bientôt !
________________________________________
До встречи в эфире. Ваши комментарии, замечания и исправления можете прислать на адрес zametki.rfi@gmail.com ни одно письмо не останется без ответа!
A bientôt ! N’hésitez pas à me faire part de vos remarques et de vos commentaires à l’adresse zametki.rfi@gmail.com Je répondrai avec plaisir à chacune de vos lettres !