4 жизни, 4 путешествия

Давно хотел рассказать вам о романе Евгения Водолазкина «Лавр», который получил в России в конце 2013 года приз «Большая книга». Недавно в издательстве Файар вышел его перевод на французский язык, и я пользуюсь этим случаем, чтобы чтобы поделиться с вами удовольствием, которое я испытал, читая эту книгу.
La récente publication en traduction française du roman d’Evgueni Vodolazkine « Лавр », en français « Les Quatres vies d’Arséni », chez Fayard, me donne l’occasion d’essayer de partager avec vous le plaisir que m’a procuré la lecture de ce livre, lauréat du prix russe « Большая книга » fin 2013.
Французское название «Les quatres vies d'Arséni» (дословно: «Четыре жизни Арсения») вольно или невольно раскрывает структуру романа и одну из его основных сюжетных линий. Автору, кстати, это название понравилось, и он считает его одной из удачных находок переводчицы Анн-Мари Таксис-Боттон.
Le titre donné à la traduction française est, des mots mêmes de l’auteur, une bonne trouvaille d’Anne-Marie Tatsis-Botton, dont au passage on peut signaler le travail remarquable. Il suggère d’emblée une des lectures possibles de l’ouvrage.
В долгой жизни главного героя – она длится 80 лет, что для Средневековья, где происходит действие романа, несомненно, большая цифра – в этой долгой жизни умещаются сразу как будто 4 жизни, 4 отдельных периода. Они и придают роману свою собственную внутреннюю структуру, составленную из четырех частей: книга Познания, затем книга Отречения, книга Пути и книга Покоя. В каждой из этих жизней-книг, герой носит новое имя. Родившись Арсением, он принимает в книге Отречения имя Устин. Только в самом конце романа, будучи уже в монастыре, он получает свое последнее имя: Лавр – по имени одного из святых 18 августа, дня, когда он принимает схиму.
L’action du roman se situe dans la Russie médiévale, au tournant du 16e siècle. La longue vie du héros – 80 ans, ce qui semble particulièrement long pour l’époque, la longue vie du héros, donc, englobe en elle-même comme quatre vies différentes. Elles donnent d’ailleurs au roman sa structure narrative, puisqu’il est divisé en 4 livres: le premier relate la jeunesse et les années de formation du héros auprès de son grand-père, le second est celui du renoncement à la vie et au monde, le troisième, celui de la route et le quatrième voit le héros parvenir enfin à la paix intérieure. Dans chacune de ces vies, le héros porte un nom différent. On l’appelle tantôt Arséni, tantôt le médecin, ou bien encore Oustine, lorsqu’il devient un jourodivyj, un fol en Christ. Puis à mesure que son chemin se rapproche de la parfaite ascèse monacale, il devient Ambrossii, pour être enfin nommé Lavr, le jour où il prend le grand habit.
Оригинальное название романа «Лавр» (последнее имя Арсения) подсказывает другой угол зрения, а может, и другой ключ к роману. Весь текст Водолазкина, от самой первой строчки до самого последнего слова стремится к своему концу, круг должен замкнуться. Вставки с видениями о будущем, с описанием событий из разных веков, в том числе и нашего, ХХI-ого века, могут казаться, на первый взгляд, странными или неуместными, но это, мне кажется, не так.
En russe, le roman porte pour titre ce prénom, Lavr, et ceci nous invite à le regarder sous un autre angle. Peut-être est-ce là une des clefs du texte de Vodolazkine. Car ce dernier, dès la première ligne, tend vers sa fin, cherchant dans un mouvement circulaire à former une boucle, à refermer le cercle. Les apparitions récurrentes d’évocation du futur et de la description des événements qui auront lieu des siècles plus tard peuvent à ce titre paraître assez déroutante. Mais uniquement de prime abord.
Как говорит Жорж Нива, эти эпизоды из будущего, также как постоянное смешение стилей или переходы от современного русского языка к древнерусскому, заставляют читателя отвлекаться от основного повествования, чтобы снова окунуться в него с новыми силами. Одновременно это и отсылка к современности, которая расширяет циклический ход времени романа до нашего времени, до нас самих.
Comme le dit Georges Nivat, ces visions du futur, de même que le constant mélange des styles et registres de langue évite au lecteur de se laisser emporter par la douceur et l’envoutement de la narration. Elles le secouent pour qu’il puisse replonger dans l’intrigue avec force et fraîcheur. En même temps, il me semble que cet écho à la contemporanéité élargit le mouvement cyclique du temps pour le porter jusqu’à nos jours, jusqu’à nous mêmes.
Но скорее, чем познакомить нас с четырьмя жизнями героя, я бы сказал, что роман «Лавр» предлагает нам одновременно совершить 4 путешествия: первое из них – в мир знахарей и целителей. Вместе с героем читатель будто учится различать и искать по лесам все травки, корни и растения, которые только существуют. Как, должно быть, непросто переводить все эти страницы!
Mais il me semble que les quatre vies d’Arseni, au delà du récit lui-même, nous invite à faire, simultanément, quatre passionnants voyages: Le premier d’entre eux nous emmène dans le monde des guérisseurs. Le lecteur, suivant les pas du héros, apprend avec lui à trouver et reconnaitre toutes les herbes, racines et plantes médicinales de la forêt. Et quel travail de traduction !
Второе путешествие – путешествие в русскую православную веру. При этом в каком-то её первоначальном, средневековом виде со всеми её особенностями. Для меня, человека воспитанного вне религии, это, наверное, самое удивительное путешествие. Особенно, когда Арсений – в этот период, он носит имя Устин – становится юродивым в городе Пскове. При этом мы видим скорее внутреннюю сторону веры, а не ее церковную и литургическую сторону, что намного интереснее.
Le second voyage nous entraine au cœur de la foi orthodoxe russe. Dans sa forme médiévale, presque originelle. Avec toutes ses particularités. Pour moi, le sans foi qui n’ai reçu aucune éducation religieuse, il s’agit sans doute du voyage le plus étonnant. En particulier quand Arséni, miné par le remord, prend le nom d'Oustine, et devient un Iourodivij, c’est à dire une espèce d’hurluberlu christique, sale et sans manières, qui ère dans les rues de la grande ville de Pskov. Ce qui est passionnant, c’est que l’auteur nous donne à voir tous les aspects intérieur de la foi, et non ses avatars liturgiques ou ecclésiastiques.
Вместе с Арсением, который еще не стал Лавром, мы также путешествуем по средневековой России, по России княжеской. Мы проезжаем через Европу до Венеции, и плывем по Средиземному морю до Иерусалима в совместном паломничестве с героем. И хотя подзаголовок романа его определяет как «неисторический», мы с ним окунаемся в эти малознакомые страницы истории России.
Avec Arséni, alors qu’il n’est pas encore devenu Lavr, nous voyageons aussi dans la Russie médiévale, la Russie des princes. Avec lui, nous traversons l’Europe jusqu’à Venise et embarquons sur la Méditerranée jusqu’à Jérusalem, dans un pèlerinage commun avec le héros. Et même si le roman est sous titré « roman non historique », sa lecture nous plonge avec bonheur dans ces pages peu ou inconnues de l’histoire russe.
Но самое неожиданное и чрезвычайно захватывающее путешествие, которое нам предлагает талантливый писатель Евгений Водолазкин, – это прыжок в безвременное пространство внутреннего мира героя, и, следовательно, в каждого из нас. Роман неисторический именно потому, что в нем не описывается линия жизни героя, а круг времени от его рождения к его смерти. Круг неуклонно замыкается. Текст и описанные в нем действия находятся словно вне времени. Ибо «Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои»(1).
Mais le voyage de loin le plus inattendu et le plus fascinant et celui que l’écrivain de talent Evgueni Vodolazkine nous propose dans l’espace intemporelle du monde intérieur de son personnage. Et par la même, dans notre propre monde intérieur. Car si le roman est « non historique », c’est qu’on y décrit pas la vie d’Arséni comme un parcours linéaire, mais comme un mouvement cyclique de sa naissance à sa mort. Le cercle doit inévitablement se refermer. Le texte et les actions qu’il racontent sont comme suspendues hors du temps. Car « Il tourne vers le midi, et se dirige vers le nord. Parcourant tous les lieux, le vent s'élance en tournant, et il revient sur ses circuits.(1) »
4 жизни, 4 путешествия, 4 стиля, 4 языка. 80 лет, разделенные на четыре почти ровные части. Юность героя с 1440 до конца пятидесятых, а потом 20 лет странствий юродивого Устина. Затем паломничество и медленное приобретение душевного покоя до 1500 года и принятие окончательного имени Лавр. А через 20 лет – конец. 4 опоры, придавших «Лавру» устойчивость и гармонию настоящего монумента современной литературы.
4 vies, 4 voyages, 4 styles, 4 langues. 80 ans, séparés en quatre parties presque égales. La jeunesse du héros, de 1440 à la fin des années 50. Viennent ensuite 20 ans d’errance du Jourodivij Oustine. Puis le pèlerinage et la longue recherche de la paix intérieure. Jusqu’à l’an 1500 où il devient Lavr. 20 ans encore, et ce sera la fin. Quatre piliers qui donnent aux « Quatre vies d’Arséni » la stabilité et l’harmonie d’un monument de la littérature contemporaine.
-----------------------
Дополнительно:
(1) L’Ecclésiaste, 1.6 / Екклесиа́ст, 1.6. Сам текст здесь.